8 ноября – 150 лет со дня рождения русской актрисы В.Ф. Комиссаржевской
Вера Комиссаржевская родилась 8 ноября 1864 года в Петербурге.
В доме Комиссаржевских часто бывали известные актеры, певцы и композиторы, из которых Федор Петрович особенно 
подружился с композитором Модестом Мусоргским. Вместе с гостями Вера часто играла и пела в домашних спектаклях, устраиваемых ее родителями. У нее с детства проявились способности к актерскому мастерству — она обладала прекрасной памятью и заучивала стихи с первого чтения. В десять лет ее отдали в частную гимназию Оболенской, но Вера так же легко увлекалась новым предметом, как и теряла интерес к нему. Учителя посчитали ее ленивой, и Федор Петрович перевел девочку в частный пансион, а затем и вовсе забрал домой, посчитав, что домашние учителя окажутся лучше гимназических. Позже Вера училась в Коломенской и Петербургской гимназии, а также была пансионеркой Ивановского училища.
Судьба Веры сильно изменилась после смерти ее дедушки. Мама, получившая наследство, купила на оставшиеся ей деньги небольшое поместье Марьино под Вильно, и отдала дочек в Виленский институт благородных девиц.
Единственным выходом из сложившейся тяжелой финансовой ситуации для Веры было удачное замужество. И она выбрала в качестве жениха художника графа Владимира Муравьева, который при первой же встрече влюбился в дочь знаменитого тенора и вызвал в ней ответное чувство. Папа Веры хотел расстроить свадьбу своей дочери, но, невзирая на препятствия, в 1883 году Вера и Владимир поженились. Их брак продлился два года, в течение которых между супругами постоянно происходили ссоры и размолвки.
В целях укрепления душевного здоровья Комиссаржевской доктора потребовали, чтобы Вера Федоровна нашла себе дело, которое могло бы захватить ее внимание. И таким делом стал для Веры театр. Комиссаржевская начала брать в
1887 году уроки у артиста Александринского театра и педагога Владимира Николаевича Давыдова, которому была очевидна самобытность ученицы, заложенная в самой природе ее дарования. Именно Давыдов посоветовал Комиссаржевской поступить в театральное училище.
Началу актерской карьеры Веры способствовало и то, что в 1890 году Федор Комиссаржевский расстался со своей второй женой, и его дочери Вера и Ольга переехали к нему. Вера часто проводила долгие зимние вечера с гитарой, напевая цыганские романсы, и помогала Федору Петровичу в работе с учениками. Один из них, по фамилии Станиславский, однажды даже попросил дочь своего педагога заменить заболевшую актрису в спектакле в Охотничьем клубе. Тем временем отец Веры хотел, чтобы она стала певицей, так как ее глубокое, красивое контральто неизменно производило сильное впечатление на слушателей.
Благодаря наставлениям отца Вера с сестрой начали посещать оперный класс «Общества искусства и литературы», который вел сам Федор Петрович, но от певческой карьеры Вере вскоре пришлось отказаться из—за хронического катара горла, и это привело ее к окончательному решению стать актрисой. Когда в феврале 1891 года «Общество искусства и литературы» выпустило свой программный спектакль «Плоды просвещения», Вера под псевдонимом Комина сыграла в нем роль Бетси. Однако после того как Комиссаржевский покинул училище, сценическое образование в нем его дочерей закончилось. И тогда Вера переехала в театр Новочеркасска к антрепренеру Николаю Синельникову, где 19 сентября 1893 года в спектакле «Честь» Германа Зудермана состоялся ее дебют в качестве профессиональной актрисы. В течение
последующих пяти месяцев Комиссаржевская сыграла в пятидесяти восьми новых пьесах. Каждые два‑три дня у нее была премьера, часто в течение одного вечера она играла в двух спектаклях. Очень скоро ее авторитет в театре стал бесспорным. «Игру Комиссаржевской нельзя назвать искусством — это сама жизнь», — писала газета «Донская речь».
Покинув через некоторое время Новочеркасск, Комиссаржевская отправилась на гастроли по приглашению Тифлисского артистического общества и сыграла в комедиях «Денежные тузы», «Сорванец» и «Летняя картинка». После отъезда из Тифлиса она играла в дачном театре в Озерках в пригороде Петербурга (сейчас — район Санкт—Петербурга), исполнив летом 1894 года четырнадцать новых драматических ролей. О ее успехе много говорили в столичных театральных кругах, но она наотрез отказалась перейти на императорскую сцену и работала в Виленском театре, где была очень популярна и имела широкий выбор ролей. «Получила я от публики серебряный лавровый венок с надписью «Таланту от ее поклонников», — писала Комиссаржевская в одном из своих писем. В Виленском театре она сыграла роль Оли Бабкиной в одноактной пьесе Немировича—Данченко, которой буквально заворожила зрителей. Внутренний мир главной героини она сумела передать, как писали критики, «без всяких воплей, без всяких стенаний, даже без той «слезы», на которую так щедры наши любящие действовать на нервы зрителей артистки».
В феврале 1896 года Вера переехала с матерью и сестрой Ольгой в Петербург и 4 апреля появилась на сцене Александринского театра в роли Рози в спектакле «Бой Бабочек». «Дебют прошел блистательно», — писала актриса 
своей знакомой. По свидетельству современников, даже придирчивая Савина, полновластная хозяйка Александринки, говорила знакомым: «Пойдите, посмотрите эту актрису, это редкая актриса…»
17 октября того же года на сцене Александринки была поставлена «Чайка» Чехова. Но зрители не сумели достойно оценить это программное для драматурга произведение. Актеры тоже не поняли масштаб и глубину пьесы, лишь Комиссаржевская оказалась единственной союзницей Чехова. Антон Павлович писал: «Никто так верно, так правдиво, так глубоко не понимал меня, как Вера Федоровна... Чудесная актриса». Однако игра одной актрисы не могла спасти спектакль, и «Чайка» провалилась. В дальнейшем в Александринке Комиссаржевской приходилось играть все: глубокие роли перемежались с ролями инфантильных девиц в бездарных второразрядных пьесках. Сама актриса рассказывала Чехову: «Я играю без конца, играю вещи, очень мало говорящие уму и почти ничего душе, последняя сжимается, сохнет, и если и был там какой—нибудь родничок, то он скоро иссякнет». Но спустя три сезона театральные критики рассмотрели в Комиссаржевской не просто актрису, а «особое движение в искусстве».
Тем временем популярность актрисы росла, как снежный ком, катящийся с горы. «Как чествовали вчера госпожу Комиссаржевскую, так чествуют только воина—героя, любимого писателя, уважаемого профессора, заслуженного общественного деятеля», — писали газеты после одного из ее бенефисов.
Сезоны 1902 — 1904 годов Комиссаржевская посвятила поездкам по России, но мысли Комиссаржевской были далеки 
от успеха на сцене Александринского театра. Она мечтала о собственном театре, и 15 сентября 1904 года ее мечта сбылась — Комиссаржевская возглавила собственный драматический театр, расположившийся в петроградском Пассаже, куда пригласила режиссеров Н.А.Попова, И.А.Тихомирова, А.П.Петровского и Н.Н.Арбатова. Был приглашен также Мейерхольд, но в тот момент Всеволод Эмильевич отказался от предложения работать у Комиссаржевской.
Первой премьерой в театре стала пьеса Горького «Дачники», и это закончилось скандалом. Вот что писали в то время газеты: «Публика получила от писателя пощечину и очень этим обиделась». Но актриса не испугалась «дурной славы» Горького и взялась за постановку другой его пьесы «Дети солнца». Театр показал этот спектакль 12 октября 1905 года в самый разгар революционных событий в России. Затем были поставлены пьесы «Богатый человек», «№13», «Красный цветок» и много других. Но самой важной находкой Театра Комиссаржевской стал «Кукольный дом» Ибсена, в котором актриса сыграла Нору. Эта роль стала в тот момент итогом всех ее предыдущих творческих поисков.
Но прежде великолепно сыгранные Комиссаржевской роли из классического репертуара стали менее удаваться актрисе, и она постоянно подыскивала новых авторов и пьесы. Но настоящей помехой для работы театра была цензура. От Комиссаржевской требовали отказаться от всех пьес Горького, запретили к постановке ряд пьес других авторов. В это же время у нее обострились отношения с Московским Художественным Театром, у которого была своеобразная «монополия» на чеховские произведения. Все это плохо 
отражалось на репертуаре и материальном состоянии театра. Комиссаржевской недоставало режиссера, наделенного неординарным талантом и смелостью. Нужны были перемены, и летом 1906 года Комиссаржевская снова пригласила в свой театр Мейерхольда, который на этот раз принял ее предложение.
Первой постановкой Мейерхольда стал спектакль «Геда Габлер» Ибсена, в которой Комиссаржевская сыграла главную роль, а зритель не узнал ни автора, ни великую актрису — настолько сильна была условность в этом спектакле. Такие же новаторские произведения создавались Мейерхольдом по «Балаганчику» Блока, «Сестре Беатрисе» Метерлинка и «Жизни человека» Андреева. И хотя таким образом в России зарождался символистский театр, в чем была несомненная удача Мейерхольда как режиссера — Комиссаржевскую, как актрису это явно не устраивало. И союз Мейерхольда с Комиссаржевской оказался непрочным, завершившись бурным разрывом, так как творческие взгляды режиссера—экспериментатора и лирической актрисы, мечтавшей о театре обнаженных страстей и острых душевных коллизий, сильно отличались друг от друга. «Мейерхольд создал в театре атмосферу, в которой я задыхаюсь все это время и больше не могу», — признавалась Комиссаржевская. Кроме того, театр вдруг оказался очень убыточным мероприятием. Журнал «Театр и искусство» писал в то время: «Г—н Мейерхольд довел театр г—жи Комиссаржевской в буквальном смысле до степени «Балаганчика», где актеры превратились в говорящих кукол и где на наших глазах гибнет своеобычное, задушевное дарование г—жи Комиссаржевской». «…Самой Комиссаржевской в этом театре нечего делать: было бы 
жаль губить ее талант», — свидетельствовал Андрей Белый. «Я заплатил бы 40 000 за то, чтобы это не показывали публике», — писал Станиславский. «Путь, ведущий к театру кукол, — это путь, к которому вы шли все время, — объясняла актриса в открытом письме к Мейерхольду. — Я смотрю будущему прямо в глаза и говорю, что по этому пути мы вместе идти не можем, путь этот ваш, но не мой…»
Во время гастролей в Нью—Йорке в мае 1908 года американские журналисты назвали Комиссаржевскую одной из величайших актрис мира. Вскоре Вера Федоровна решила открыть школу, чтобы воспитывать «нового человека—актера». И ради воплощения этой идеи Комиссаржевская даже собиралась оставить свой театр, как только закончатся гастроли. Но ее планам не суждено было сбыться. В начале февраля 1909 года труппа Комиссаржевской отправилась на гастроли по Сибири и Дальнему Востоку. Утомленная Вера Федоровна жаловалась на боли в ушах. Врач, приглашенный в гостиницу, объявил, что, может быть, придется прибегнуть к трепанации черепа. «Как же я буду играть без черепа?» — шутила больная актриса. А когда в Ташкенте несколько артистов заболели оспой, вскоре неважно себя чувствовала и сама Вера Федоровна. Перед спектаклем 27 января 1910 года она потеряла сознание. Вскоре оспа превратила и ее тело в сплошную язву. Страдания актрисы были безмерными.
Лишь за несколько дней до кончины, Вера Федоровна увидев во сне Чехова, сказала: «Хорошее предзнаменование». Вскоре ее болезнь осложнилась заболеванием почек, и актриса скончалась 23 февраля 1910 года от паралича сердца в возрасте сорока пяти лет.
©http://chtoby-pomnili.com